Гибридный ход. Как прихожане УПЦ МП присматривались к Киеву

Крестный ход Московского патриархата прошел на удивление мирно. Возможно, потому, что его таки привезли автобусами. Возможно, самое интересное начнется в Лавре во время ночевки или завтра с утра. Но кое-что об атмосфере, безопасности, правах детей и свободе личности удалось надергать.

Вместо релиза со списком улиц, по которым сегодня нельзя будет пройти и проехать, частично или полностью, полиция могла бы выпустить гораздо более короткое сообщение: «Сегодня никто никуда не попадет».
С утра пораньше пробежавшись по периметру оцепленной зоны, можно было наткнуться на рамки, а можно – и на глухие углы, забаррикадированные решетками, как, например, на Костельной. Перед началом молебна на Владимирской горке на этом пункте не пропускали вообще никого, даже тех, кто уверял: «Мы местные, нам тут недалеко». Когда шествие после молебна двинулось к Лавре, Костельную по крайней мере открыли на выход из периметра.

За несколько часов до начала мероприятия на Майдан и Европейскую площадь съехались паломнические автобусы, некоторые - с футбольной символикой. Видимо, пришлось задействовать все возможные ресурсы.

Читайте также: Пересменка. Внутри и вокруг Марша равенства

Публика была колоритная: попы с рациями, бабушки с иконами в цветах, мужчины с крестами на всю грудь и наружностью людей, с большим трудом попрощавшихся с тяжелыми наркотиками.
и ускоренный вариант - для тех, кому лень наблюдать за всеми нюансами шествия:
Было очень много людей нездоровых – просили на лечение себе или детям. Похоже, что многих приехавших привело туда, где они в итоге оказались, какое-то большое горе, с которым они не смогли ни справиться энергетически, ни обосновать научно. И что делать с такими людьми с «трещиной», а тем более, что делать с теми, кто на этой «трещине» спекулирует – непонятно. И это всего лишь Московский патриархат, филиал КГБ-ФСБ, подумаешь. А есть же более жесткие формирования – секты, например.
Пропускная система иногда хромала: с одной стороны, на рамке на Трехсвятительской у меня практически впервые просмотрели все отделения рюкзака, но с другой стороны, карманы в джинсах, например, не заинтересовали. А после меня вообще прошла, не сбавляя шага, компания в штатском, звеня на рамке и хихикая по этому поводу. На рамке на Майдане осмотр был еще более поверхностный. Уже под Лаврой у мужчин среднего возраста проверяли объемные сумки и рюкзаки – но тоже так, по верхам, при желании и умении можно было бы пронести что-то небезопасное.
Обещанной проверки паспортов не заметила ни разу. Неофициальный комментарий, скажем так, уполномоченного лица (потому что в личку) – проверка была выборочной, все штатно. При этом контингент был причудливо смешан. Группка верующих, остановившихся в тени возле памятника Данте, переговаривалась на литературном русском, звала «Николкой» бегавшего рядом мальчишку-дошкольника. К середине мероприятия мне немножко надоело угадывать: обращаешься на русском – отвечают на белоцерковском, обращаешься на украинском – отвечают чуть ли не с московским акцентом, а дети так вообще не всегда понимали украинский, такое впечатление.

Некоторые прихожане Московского патриархата были явно не готовы к рельефу. Большая часть людей столпилась внизу у сцены и памятника Владимиру, немного бабушек рядком стали у перил на холме, даже не пытаясь занять удобные смотровые позиции на склоне. Те, кто поздоровее, выдирался по склону под 45 градусов и висел, уцепившись за акацию двумя руками. Дети бегали без присмотра, пока родители внизу ловили благодать. Возле меня минут двадцать ползала по глине и колючкам девочка лет восьми, я пыталась выяснить, куда ей – вверх или вниз, чтоб сопроводить уже, сколько можно. Но оказалось, что она просто так гуляет, и чуть позже вернулась к своему семейству внизу на полянке.

Возле Лавры опять были попытки ставить детей на колени в шеренге перед иконой, как это было в Харькове. В основном же нельзя было сказать, что дети особо страдали: в мелком возрасте вообще многие вещи, которые у взрослых считаются за дикий трэш, переносятся вполне нормально и даже без осознания того, в чем, собственно, проблема. Похоже, что для детворы это была больше такая себе экскурсия и концерт с песнопениями. Что при этом влетало им мимо сознания прямо в подкорку – будут со временем разбираться их личные психоаналитики.
Шествие, пройдя мимо всех административных зданий на Липках, прибыло к Лавре, и возник вопрос, как они все туда поместятся. На какое-то время кусок улицы перед входом был забит до отказа, колонна все прибывала и прибывала с Грушевского, навеивая воспоминания о рок-концертах и смертельной давке в минском метро. Но в итоге почти все зашли внутрь, часть осталась в тени на газонах, разложив карематы и одеялка. Спецназовцы то отходили затариться водой и едой, то играли в переходе в карты. На обратном пути до Арсенальной по тротуарам паломники оставили после себя переполненные урны, не выдержавшие такой нагрузки, и кучи не поместившегося мусора вокруг них.

С туалетами по пути следования шествия была проблема, они были замечены только во время молебна на Владимирской горке. Зато за прихожанами каталась цистерна с водой, машина медицины катастроф, армейский тягач, велополицейские, кинологи, «люди в штатском» и прочий как привычный, так и слегка экзотический для таких мероприятий контингент.

 

 

И подумалось, что вот оно: с одной стороны безграничное доверие хаосу, надежда на то, что все обойдется, Боженька защитит, а по факту – ответственность, молча перекладываемая на силовиков, у которых был сегодня зашибись какой день, чего прихожане в основной своей массе даже не заметили, не обращая внимания на такие нюансы. Вот она слабость, которая при случае может вынести мозг – и сила, которая ничего не может с этим поделать. Наверно, в этом и есть подлая суть гибридности, на которой Россия второй год выезжает на Донбассе и в Крыму. И если в Киеве «становиться за спинами женщин и детей» пока не пробовали, то пробный смотр этих самых женщин и детей сегодня уже состоялся.
Главный итог "крестного хода" подвела Хатия Деконоидзе: